[the-chronicles-of-narnia]

Название: Because Of You
Автор: WindingArrow
Переводчик :  Daize и  JudeJude
Рейтинг: PG-13
Пейринг:: Питер/Сьюзен , Эдмунд/Люси.
Предупреждения: инцест, как можно понять из предыдущего пункта
Дисклеймер: нам ничего))
Что-то вроде предупреждения: Изначально это был перевод  Daize www.diary.ru/~knipsen/p144658106.htm, а  JudeJude сделала перевод на перевод, причем не читая оригинала от WindingArrow. Так что от авторского текста тут только идея, все остальное - игра в сломанный телефон.
Еще одно предупреждение: Наверное, нужно поставить AU и ООС, настолько описанная ситуация нехарактерна для Нарнии, для книг Льюиса и даже для фэндома. И помните вас никто не заставлял это читать!))))

Люси тиха сегодня. Обычно она, веселая и живая, создает атмосферу праздника везде, где бы ни появилась. Просто потому, что если она улыбается, невозможно не улыбнуться в ответ. Теперь же она – лишь тень прежней Люси, молчаливая и почти незаметная. Она больше не улыбается. И тихо плачет по ночам.

Раньше у нее была семья. Мама, папа, сестра и два брата. Старший, Питер – защитник и настоящий герой для маленькой Люси. Сьюзен – любимая сестра, она заплетала ей косы, утирала слезы и читала сказки до поздней ночи. Эдмунд - самый умный и справедливый брат на свете. Может, если быть совсем честной, Люси любила его больше остальных, хотя даже себе в этом не признавалась.
Но все пошло прахом из-за одной ошибки. Люси думает, что не должна винить Питера и Сьюзен за то, что произошло. Это ведь не их вина. Но тогда чья?
«Кто виноват в том, что они любят друг друга больше, чем дозволено?»
Люси не знает, кто и зачем придумал такие правила – брат и сестра не могут любить друг друга так. Она помнит их там, в Нарнии, где не было этих правил. Помнит, какими счастливыми она выглядели, когда осторожно держались за руки под столом.
В Англии все выглядело не так. Люси навсегда запомнит тот день, когда Питер и Сьюзен рассказали обо всем родителям. Она никогда не забудет глаза отца – злые и холодные. И дрожащие губы матери. Отец ничего не сказал тогда, просто быстро вышел из комнаты. А мама, едва сдерживая слезы, говорила, что они слишком молоды, что ничего еще не понимают. Она умоляла их, и Люси никак не могла взять в толк, за что родители с ними так? Что такого ужасного они сделали?

***

Люси хотела бы рассказать папе с мамой о Нарнии, о том, сколько они на самом деле пережили вместе, и как Питер со Сьюзен любили и заботились друг о друге там. Может, тогда бы родители не посмели их осудить? Но она не могла. Здесь не Нарния. Здесь только что прошла война, раз и навсегда лишив людей веры в лучшее.
И в их доме шла друга война. Отец почти не появлялся дома, избегая встреч с детьми. Мама почти не переставала плакать, и частенько Люси слышала, как она всхлипывает всего одно слово: «Почему?»
Однажды Люси, вернувшись домой из школы, застала страшный скандал. Папа и Питер орали друг на друга так, что она застыла на месте как вкопанная, боясь даже шевельнуться.
- Ты ничего не понимаешь, отец! Мы любим друг друга!
- Это ты не понимаешь! Вы просто… - отец осекся, но Люси знала, что он хотел сказать. Питер, казалось, не верил своим ушам.
А Люси так и стояла, глотая слезы, когда Эдмунд подошел к ней и обнял за плечи, желая увести оттуда. И тут отец перевел взгляд на них. В тот момент Люси хотелось только одного – бежать, бежать как можно дальше от этого взгляда, который режет как бритва. Она ожидала, что отец снова начнет кричать, но он развернулся и выбежал из дома. В ту ночь он не пришел ночевать.

Дом казался мертвым. Они больше не разговаривали друг с другом и старались вообще не встречаться. Мама и Сьюзен все время плакали каждая в своей комнате, отец пропадал на работе сутками, Питер до самой ночи слонялся по улицам, не желая возвращаться домой.
А Люси начала избегать Эдмунда. Она боялась, что родители и о них будут думать так же, как о Питере со Сьюзен. Она знала, что очень нужна сейчас Эдмунду. Но слишком боялась.
Однажды вечером, когда Люси уже лежала в постели, Эд тихонько постучал в ее дверь.
- Люси? Ты не спишь?
- Нет, - Люси попыталась улыбнуться как можно более непринужденно. Вышло плохо.
- Можно… Можно я побуду с тобой? – спросил он, не глядя ей в глаза.
Сердце Люси разрывалось. Она никак не могла понять, что это за мир такой, где люди так боятся просто любить?
Эдмунд присел на край ее кровати, все еще боясь поднять взгляд.
- Я просто хочу, чтобы ты знала - что бы ни случилось, я всегда буду рядом.
И Люси не выдержала. Рыдая, она сгребла брата в охапку и обняла так крепко, будто боялась, что если не удержит, то потеряет навсегда.
- Мне так страшно, Эд! – шептала она ему в плечо.
- Я знаю, - он гладил ее по волосам, - мне тоже страшно.

Иногда Люси хотелось, чтобы Питер и Сьюзен пришли к родителям, извинились и сказали, что ошиблись, что на самом деле они не любят друг друга. Тогда бы, возможно, все стало как раньше. Но Люси знала, что они никогда не отступятся. И не могла не восхищаться ими за это.
Однажды за обедом Питер потянулся за салфеткой и задел рукой ладонь Сьюзен. И отец взорвался. Он кричал, обвинял Питера в невоздержанности.
- Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Ты разрушил нашу семью из-за своей прихоти!
- Нет! – рявкнул Питер в ответ, - Разрушил семью ты! Своей твердолобостью и жестокостью!
- Пожалуйста, не надо! – закричала Сьюзен. Слезы покатились по ее щекам. Питер схватил ее за руку, пытаясь успокоить.
И тогда отец ударил Питера наотмашь по щеке. Мама закрыла лицо руками, Сьюзен и Люси продолжали плакать, а Эдмунд смотрел на всех них с какой-то отчаянной беспомощностью. Не говоря ни слова, Питер вышел из кухни. Сьюзен бросилась за ним.
- Сядь на место! – закричал ей вслед отец, но она даже не обернулась.

На следующее утро Питер и Сьюзен ушли. Они оставили письмо Эдмунду с Люси, в котором просили прощения и говорили, что будут скучать. С родителями они не попрощались. Мама несколько дней не могла встать с постели, а отец практически поселился на работе.

С того дня родители будто перестали замечать и друг друга, и Эдмунда с Люси. И те были странно рады этому. Больше не было криков и драк, напряжение, чуть ли не трещавшее в воздухе несколько недель, остыло до равнодушия.
Люси только надеялась, что где бы они ни были, Питер и Сьюзен счастливы. И может быть, однажды она снова встретится с ними.
Она почти привыкла жить так. Жизнь кое-как начала налаживаться. Но не прошло и пары месяцев, как снова грянул гром.

Эдмунд и Люси пришли со школы раньше обычного – отменили два последних урока.
- Мне скучно, Эд, - жаловалась Люси, - давай испечем печенье! Мама не расстроится, если мы возьмем пару яиц и стакан муки. Ну же, Эдмунд. Ну пожалуйста!
Спустя полчаса Люси, вся перепачканная в муке, изо всех сил старалась взбить тесто. Эдмунд сидел прямо на столе, стучал ложкой по миске с мукой, и кричал:
- Быстрее! Чтобы тесто было воздушным, нужно взбивать его еще быстрее! Ну же, Люси! Оп-оп-оп!
- Я не могу быстрее, - ответила Люси, - ты постоянно меня смешишь!
- А я говорю, можешь!
Он спрыгнул со стола, схватил Люси на руки, и закружил по кухне.
- Осторожно! Я разолью тесто, - завизжала она, пытаясь вывернуться. В итоге, они все-таки оказались на полу.
- Ну вот, все из-за тебя! Мама убьет нас, – Люси надула губы.
- Да ладно тебе. Не кисни. А не то… - Эд снова повалил сестру на пол и начал щекотать.
И в этот момент вошел отец. Смех стих в одно мгновение. «Мы не делали ничего плохого» - думала Люси, но отчего-то чувствовала себя так, будто отец застал их за чем-то непристойным.
- Уберите за собой, - сухо сказал он и вышел из кухни.

В тот вечер за ужином он ни слова не сказал о том, что было на кухне. Эд рассказывал что-то о школе, и даже упомянул, что они днем хотели печь печенье. Отец выглядел спокойным. Люси вздохнула с облегчением.
Утром она как всегда зашла в комнату Эдмунда, чтобы потом вместе пойти в школу, но обнаружила лишь развороченную кровать и пустые шкафы. Она бросилась вниз, на кухню.
- Мама! – закричала она, уже все понимая, но не веря, - где Эд?
Мама сидела за столом. Когда вбежала Люси, она начала рыдать.
- Отец сказал, что так будет лучше, милая, - прошептала она, давясь слезами.

Люси перестала разговаривать с родителями. Плакать больше не было сил. Ей казалось, что что-то внутри нее перегорело.
Эдмунд переехал к тетке, адреса родители не говорили. Где теперь Питер и Сьюзен, она не могла даже представить. Люси хотела бы убежать из дома, найти их, и снова жить всем вместе, вчетвером, как они жили когда-то в Нарнии. «Мама этого не переживет» - думала она, глядя на свою за месяц полностью поседевшую мать. И оставалась. И изо всех сил старалась жить дальше.
Через год комнату Питера и Эдмунда переделали под кабинет. Кровать Сьюзен отдали соседям – у них родилась дочь. Иногда Люси боялась, что ей все приснилось, и на самом деле у нее никогда не было братьев и сестер.

***

С тех пор прошло семь лет. Люси как могла училась жить с чувством мучительного одиночества.
- Ты уже совсем взрослая, - сказала мама в день ее восемнадцатилетия, - как же быстро кончилось детство.
Она погладила дочь по волосам и поцеловала в щеку. И тогда Люси наконец решилась. Ей показалось, что плотина, которую она строила все эти годы, рухнула, и все те чувства, что она скрывала ото всех, хлынули наружу от слов матери: «Детство кончилось».

Найти Адрес Эдмунда было трудно. Оказывается, он давно съехал от тетки, и теперь снимает комнату в южной части Лондона. Он учится в университете и по вечерам подрабатывает в соседнем магазине.
Уже стоя на пороге его квартиры, Люси понимает, не видела брата семь лет. Вряд ли они узнают друг друга. Что она скажет ему? Что будет делать, если он ее забыл? Она стоит возле двери почти полчаса.
«Если не сейчас, то никогда» - решает она и нажимает кнопку звонка.
Проходит несколько мучительных мгновений – наверное, самых долгих в жизни Люси, прежде чем она слышит:
- Кто там?
И она вспоминает, что знает этот голос. Там, в Нарнии, они прожили пятнадцать лет. Они повзрослели вместе, и она знает об Эдмунде все, потому что уже видела все это когда-то.
Когда он открывает дверь, она не может даже вздохнуть.
- Эдмунд, - еле слышно шепчет она и молится только об одном – чтобы он тоже все помнил.
И когда он выдыхает «Люси», кажется, ее сердце перестает биться.