маяк не горит.
Питер\Каспиан.
ы, он был самый первый 
enjoy!Мечтать - это дурная привычка для короля.
Но нынешний король Нарнии не мог отказаться от этого. Слишком многое осталось только в воспоминаниях и мечтах. Слишком многое невозможно забыть. И у этого всего нет будущего.
Он прекрасно справлялся со своими обязанностями. Улыбался придворным. Разгребал завалы старинных документов, наладил контакты с остальными странами, вершил правосудие и решил политические вопросы. Он был достойным избранником. И достойным приемником своего наставника.
Отец мог бы им гордиться. И им мог бы гордиться настоящий король Нарнии, который больше никогда сюда не вернется.
Каспиан перевернулся на спину в двадцатый раз за ночь. Бессонница мучила его с тех самых пор, как Питер покинул эту страну. И с тех пор, как прозвучали слова Аслана.
"Вам больше нечему здесь учиться, вы больше не вернетесь".
Каспиан думал, что это его личное проклятье. Вечный, нерешенный вопрос. Вечное смятение и сомнение. Он не знал, что нужно сделать, чтобы попасть к нему и не знал, как ему вернуться снова.
И он верил, что Питер просто верит так же и так же ждет.
***
- Почему я должен слушаться тебя, заносчивого и самовлюбленного короля, который оставил эту страну на 1000 лет? - с вызовом спрашивает Каспиан. Питер насмешливо щурится, но в глазах сверкает ярость.
- Потому что ты враг этой страны и ты еще не доказал, что готов вступиться за нее.
- Я позвал вас, если бы не...
- Если бы не ты, нас бы тут не было. Значит, просто прими это к сведению. И прими к сведению то, что вызвал королей этой страны.
- Питер...
- Нет, ты должен понять, что все, что я делаю - для этого народа, для моего народа. Ты должен делать тоже самое. Для общего блага. Ты должен понимать, что у нас нет выбора.
- Я не согласен.
- Но тебе придется согласиться.
Питер ушел. И оставил его наедине со своими мыслями.
***
Питер всегда был таким. Его мнение - мнение с которым нужно считаться. Он сам требовал к себе уважения, почетания. Он даже не требовал, он вызывал его, одним своим видом, уверенностью в себе и в своих действиях. Он знал, что берет на себя и был готов отвечать за свои поступки.
Каспиан готов был идти за ним на край света и выполнять любой его приказ. Но Питер никогда ему не приказывал. Он предлагал и заставлял согласиться. Каспиан знал, что если настоять на своем, все может измениться, но ему и не хотелось. В решениях Питера он был уверен больше, чем в своих. Он ему верил и безраздельно доверял. Как будто с самого своего появления не было ничего более надежного, чем его улыбка и его уверенность.
Он был тем, на кого можно было опереться и не бояться, что он предаст или оттолкнет. Каспиан почему-то в этом не сомневался.
***
- Почему ты не спишь?
- Они снятся мне.
Каспиан понимающе молчит. Идея оказалась провальной, но он не винил Питера. Он не мог ничего сделать. Они все не могли ничего сделать. Шанс они упустили. И в этом точно так же была его вина, как любого из них.
Он тоже не мог спать из-за этого.
Они сидели и встречали рассвет, плечом к плечу. С утра они должны были улыбаться уже своим воинам. Общий бой сблизил их. Пролитая кровь сроднила. Никто не понимал Питера так, как сейчас молчаливо понимал Каспиан. Так поддержать не мог никто. Сестры только отводили глаза, Эдмунд смотрел сочувствующе. Они не чувствовали себя виноватыми. И это отчаянно заставляло Питера и Каспиана хотеть спасти нарнийский народ больше, чем что-либо на свете.
***
В тот день, когда Каспиан по праву вошел на тельмаринский престол, Питер радостно улыбался, но в его глазах таилась грусть. Каспиан знал, что скоро им предстоит уйти обратно, в их мир, но не мог в это поверить.
Он смеялся, танцевал веселые танцы с Сюзан, но все время выискивал в толпе Питера.
Тогда было слишком много вина, слишком много несказанных слов и слишком громкие шаги по коридору.
Он шел к покоям Питера слегка пошатываясь, но с такой уверенностью, с такой отчаянностью, как будто ему передалась тоска Питера. Она ощутимым камнем легла на сердце и не желала отпускать.
- Зачем ты здесь?
- Вы завтра навсегда уходите и я хотел бы, чтобы этот день тебе запомнился тоже навсегда.
- Поверь, он запомнился. - Питер устало посмотрел на него и совсем не веселая улыбка коснулась его губ. - Но я скорее захочу забыть все и по-быстрее.
- Это не лучшая идея для Верховного Короля.
Питер не стал отвечать.
Он схватил Каспиана за воротник и втянул внутрь. Дверь захлопнулась, а ту ночь они оба запомнили навсегда. Как бы не хотелось ее забыть.
***
У Каспиана было государство на плечах и надежда в сердце, но он ничего не мог сделать с накатывающим отчаянием.
Слишком много снов, слишком много воспоминаний.
Но он все равно верил. Он знал, что когда-нибудь Питер вернется. И оказался прав.
Питер\Каспиан.
Невозвращение.В глазах Каспиана есть что-то, что заставляет отвести взгляд. Отчаяние, застывшее на самом их дне. Каспиан собирает корабль в путь, сам не зная зачем, сидит в каюте, поглаживая рукоять меча, чужого меча.
С невыносимой, больной нежностью. Это все, что осталось от него здесь, это все, что еще как-то их связывает.
Меч и память. Память не дает спокойно дышать. Каждую ночь король Каспиан просыпается от кошмаров, от кошмаров, где Питера просто никогда не было, не было Нарнийских королей, не было сына Адама, пророчества, Белой колдуньи, вечной зимы и легенд, не было войны с тельмаринами, радости от общей победы, не было чего-то разрастающегося в груди, от каждого взгляда, каждого жеста, каждого не произнесенного слова.
Не было споров, соперничества и острой привязанности. Осознания принадлежности, желания оставаться настолько близко, настолько рядом, насколько он позволит.
Хотелось разорвать оковы этого мира, родного до дрожи, до дрожи маленького и пустого без него. Каспиан не знал, сколько еще пройдет времени, прежде, чем он сможет смириться со своей утратой. Прежде, чем вместо звенящей пустоты появится что-нибудь. Слепая надежда.
Корабль отправляется утром, в каюте капитана лежит снадобье Люси, ее кинжал, фонарик Эдмунда, рог и лук со стрелами Сюзан, а дальше всего лежит меч верховного короля Питера.
Когда появляются Люси и Эдмунд, Каспиан чувствует себя почти счастливым. Но не может скрыть разочарования. Он ждал его. Он верил, что возможно, всего лишь возможно, он появится вновь. Но ничто не повторяется дважды. Они больше никогда не смогут встретиться под этими небесами.
Эдмунду смеется и спрашивает, нет ли у Каспиана королевы, тот на секунду замирает, а потом ломко улыбается в ответ, как глупо, как глупо.
- Я не хочу торопиться.
Каспиан понимает, что ждать бесполезно, но не может не ждать. И даже отдавая меч Питера Эдмунду, заставляя себя сделать это, он не может перестать ждать его.
Питер\Каспиан.
enjoy! это длинновато
- Ты ведь вспоминаешь его?
Каспиан внимательно смотрит на Эдмунда и не может понять, что видит в его глазах. Обиду, ревность, сочувствие или жалость. Ни один из предполагаемых вариантов не нравится Каспиану.
- Вспоминаю.
- Забудь.
- Нет. Я обещал, что сохраню меч для него. И я буду ждать, пока последняя звезда не упадет с небосвода. Пока я не уйду в могилу. И я знаю, что он вернется. Не пытайся вмешиваться.
Эдмунд улыбается и в этой улыбке нет ничего кроме сожаления. Он пытается помочь, но ничего не может сделать. Он пытался помочь Питеру, но Питер даже не ответил на этот вопрос, но глаза. У него были точно такие же, сумасшедшие глаза. Эдмунд не знает, можно ли так чувствовать, не может понять, что они чувствуют. Это за гранью его понимания.
Люси смотрит за тем, как меняется лицо Каспиана при упоминании Питера и не может сдержать вздоха. Если бы она могла, она бы поменялась с Питером местами. Без оговорок. Она бы заставила его вернуться и поверить, вспомнить, если бы он не захотел.
Но Питер бы захотел. Люси хорошо помнила его после того, как они вернулись. Слишком много боли для одного человека, слишком много неслучившегося. Она думает, что, возможно, все можно исправить.
Во сне Люси не думает и спрашивает.
- Аслан, могу я тебя попросить?
- О чем, милая?
- Мог бы ты стереть Каспиану память?
Аслан смотрит с грустной улыбкой и отвечает:
- Нет.
- Но почему?
- Память - единственное, что у них осталось.
- Питер вернется?
Аслан не отвечает, но девочка верит, что молчание - это надежда. Это вера. Это шанс.
- Каспиан?
- Да, Люси?
- Расскажи мне про Питера.
- Зачем? - Каспиан отворачивается от моря и смотрит на младшую сестру Питера, угадывая в ней его черты. - Это ты можешь рассказывать мне о нем. Множество историй. Про ваш мир, который мне никогда не увидеть.
- Я просто хочу увидеть его таким, каким его видел ты.
Король Каспиан молча смотрит на нее какое-то время и соглашается.
Он смотрит куда-то в даль и на лице его появляется какое-то давно знакомое выражение, Люси помнит его. Тогда, после победы над тельмарианами, Каспиан выглядел именно так. Счастливым.
И Каспиан начинает рассказывать.
Рассказывать о первой встрече. Люси тоже это помнит, но совсем иначе.
Каспиан вспоминает, как нападает на Питера, поединок и свое удивление. Он ожидал, что герои его детства, легендарные правители Нарнии не окажутся детьми. А именно ими они и оказываются. Но он смотрит на Питера и не может сказать и слова из того, что думает. Взгляд Питера колкий, твердый и уверенный. Очень опасный. Одно слово и он перепишет его судьбу. Он имеет на это право, тогда еще принц Каспиан в этом почему-то совсем не сомневается. Он не поклоняется только потому, что не позволяет гордость.
Рассказывает о споре в пещере.
С Питером невозможно спорить, он как будто слышит все совсем иначе. Он видит страхи, опасения, сомнения. Смотрит в самую суть. Настолько проникает внутрь, что кажется, сейчас вывернет все наизнанку и будет ужасно стыдно. Потому что Каспиану действительно страшно перед нападением, действительно тяжело. Он спорит, но отводит глаза. Он спорит с Питером, но понимает, что все равно уже согласился с ним и что пойдет за ним. Даже, если бы затея была куда более идиотской, он все равно бы пошел за ним. Но в этом ужасно признаваться самому себе. Питер смотрит насмешливо, сверху вниз, как будто и эти мысли лежат, как на ладони для него. Каспиан отворачивается и хочет уйти, но именно его Питер просит остаться.
Рассказывает о бое.
О том, что ярость перекрывает осознание того, что поставил всех под удар, подставил всех. Питера. Он смотрит, выискивает в толпе дерущихся светлую макушку и не может сосредоточиться. Все, как будто в тумане. Ошибка за ошибкой. И Каспиану бы не жить, если бы Питер вовремя не оттолкнул его от летящей стрелы. На лице Питера множество чувств. Он понимает, что они проигрывают, понимает, что пора уходить и тут падают ворота. У Питера на лице отчаяние, отчаяние настолько сильное, что Каспиан невольно боится подходить к нему. Боится спрашивать, все ли в порядке.
Конечно же, все не в порядке.
Рассказывает о ссоре.
- Это из-за тебя они погибли!
- Если бы мы не совершали этой вылазки, ничего бы не случилось!
Они едва не подрались, а потом Питер замирает, словно все, что происходит нереально.
- Мы оба неправы, Каспиан. Зачем ты согласился со мной?
- Я не мог не согласиться, ты мой король.
Слова слетают с языка прежде, чем Каспиан успевает подумать, что в них вкладывает. Не мог не согласиться, мой король, разлетается эхом вокруг них. И Питер распрямляет плечи и отчаяние становится чем-то другим. Силой.
Питер сам по себе - это сила.
- Тогда ты пойдешь за мной.
Рассказывает о неожиданных переменах.
Питер даже когда спит не выглядит беззащитным. Просто, когда он спит не видно его глаз и нервных жестов, о резких нотках в голосе тоже не догадаться. И можно подумать, что он спокоен. Он напряжен перед битвой, но понимает, что как и всем, ему нужен отдых. Каспиан приходит к нему, потому что не может заснуть. Впервые, он не знает, что будет дальше и будущее кажется ему настолько зыбким и мрачным, что кошмары за последние недели измучили его.
Питер так близко, совсем рядом, его ровное дыхание успокаивает и Каспиан не выдерживает. Губы Питера на удивление нежные, а пальцы, путающиеся в его волосах осторожные. И уже Питер целует его властно, мучительно медленно.
Каспиан забывает о своих кошмарах.
Рассказывает о том, как тяжело было отпускать.
- Он опытный воин, ты можешь...
- Что?
Голос Питера тихий, но угрожающий. Спорить нет смысла и нет слов, чтобы выразить, как он переживает, как не хочет, не хочет отпускать. Он порывисто прижимается к Питеру и утыкается носом в шею.
- Каспиан, я...буду осторожен.
- Обещай, что все будет в порядке.
- Обещаю.
И Каспиан верит. Потому что, если не верить ему, то кому и чему можно верить на этом свете?
Рассказывает о победе. Когда Каспиан рассказывает о победе, кажется, как будто они снова вернулись на несколько лет назад.
И наконец, рассказывает о том, что заставляет его мечтать о забвении.
- Почему ты уходишь?
- Мне нечему больше здесь учиться.
Питер впервые прячет от него свои глаза, в которых не просьба, мольба - "не отпускай".
В последнюю ночь, Каспиан цепляется за Питера изо всех сил, оставляет по всему его телу синяки и укусы. Чтобы осталось, чтобы помнил, что было. Что не привиделось, не показалось. И впервые Питер похож на потерянного мальчишку. Они ничего не могут сделать, ничего не могут придумать. Но и теперь они помнят и верят.
Единственное, что у них осталось - это память.
Каспиан заканчивает свои рассказы под утро. И уходит в каюту. Люси не говорит ни слова. Она не может вымолвить и слова. Если бы она только знала.
Утро пасмурное.
Каспиан редко улыбается, редко говорит, если это не касается дела. Эдмунд не думает, что это так уж плохо. Люси все время пытается его рассмешить.
И вот, цель достигнута. Им пора возвращаться домой.
А Каспиан просит Аслана только об одном. Аслан молчит некоторое время и соглашается.
Каспиан передает Люси маленькую ракушку и половину нарнийской монеты на серебряной цепочке. Люси кивает. Ей не надо говорить, кому это нужно передать.
В ракушке поют сирены, воют морские ветра и шуршит о волшебные берега море.
А монета, на удачу и от опасностей. И чтобы знал, что помнят и ждут. Что вторая половина где-то там есть.
Эдмунд и Люси уходят. И Каспиан остается с Асланом на песчаном берегу. Каспиан не может не задать один единственный вопрос.
- Он когда-нибудь вернется? - когда за спинами брата и сестры смыкаются волны.
-Т ы веришь?
- Да. И буду верить, но я хочу знать.
- Все зависит от твоей веры, король Каспиан.
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо! (с) Э. Асадов
Все это - словно нереальное существование. Каспиан улыбается, смотрит на свое отражение и думает, что теперь он по-настоящему выполнил долг перед своей страной. Его невеста - прекрасная белокурая девушка без имени.
Последняя звезда, упавшая с небес, проносится в голове у Каспиана, когда он встречает ее, но его вера остается непоколебимой. Он должен выполнить долг перед своим государством. Ему нужна королева и наследник престола. Ведь семейству Певенси больше нет места в этом мире, кто будет править страной после него? Каспиан понимает все это и смотрит на свою будущую жену. А та, кажется, понимает больше, чем хотелось бы.
Проходит время и у них рождается сын Рилиан. Каспиан думает о том, что то, что с ним приключилось в молодости больше не имеет значения, что пора перестать...ждать. Он мучается бессонницей, эта мысль не дает ему покоя, а совета спросить не у кого. За последние пятнадцать лет Каспиан привык полагаться только на себя. Он и не похож больше на себя прежнего. Он стал спокойнее и мудрее, только пальцы до сих пор по привычке сжимают половинку монетки, на потускневшей уже цепочке.
Его жена - достойная королева и, когда Каспиану особенно тяжело мириться с подступающей день за днем реальностью, она берет ответственность за Нарнию на себя.
В королевстве говорят о том, как королю повезло с его королевой и как ослепительно прекрасны они вместе. Они не знают, что за закрытыми дверьми, дочь Раманду гладит Каспиана будто маленького мальчика по голове, успокаивая. И шепчет, что ждать осталось недолго. Если бы не она, их король давно сошел бы с ума.
***
Питер не верит. Он перестает надеяться на возвращение. Ему ничего и не остается, ведь в Лондоне нет волшебного народа или Аслана, там нет нужды носить при себе меч, там нет тех, кто считает тебя верховным королем. Это совершенно другой мир, в котором приходится жить, выживать. Питер молчалив и нелюдим. Он целыми днями сидит на подоконнике и смотрит в даль.
Когда Люси приносит ему монету и ракушку, Питер не верит своим глазам. Ничего нельзя принести из Нарнии, он не верит, а потом вслушивается в шум моря из ракушки. И его прошибает озноб, как будто он своими глазами видит, как Каспиан стоит на носу корабля, разрезающего волны.
Питер сжимает половинку монеты между пальцами и неожиданно чувствует тепло, словно кто ее в руках подержал до него. Питер не знает, зачем все это происходит именно с ним и почему, но не может сдержать едва заметной улыбки.
Значит, все правильно. Нужно только подождать.
Года тянутся медленно и тяжело. Каждый раз, когда Питеру совсем невмоготу, он лежит на постели и сжимает в руках половину монетки, которая всегда греет ему сердце.
В такие дни ему снятся хорошие, добрые сны, он отдыхает вперед на недели или месяцы. Питеру уже 21 год, он студент университета. Ему кажется, что жизнь становится настоящей и реально здесь, а не там. Но отпустить все равно не может. Словно есть что-то глубже, чем просто память и просто привязанность. И верно, кто из окружающих его сверстников знает, как это убивать, как это скрестить клинки и что значит защищать свою страну. Да, война закончилась, но они все, как и Питер, в этом мире, в ней не участвовали. Но в отличие от них, Питер сражался на другом фронте и знал, какой ценой дается победа.
И здесь не верят. Ни во что. Ни в волшебство и магию, ни в другие миры, ни в честь, доблесть и мужество. Почему-то все стараются упустить то, что кажется непонятным и сложным. Питер целыми днями проводит время в библиотеке и учится, учится, учится. Это спасает его от ненужных мыслей.
- Привет!
- Привет.
Питер отрывается от книги и видит темноволосую девушку, которая садится рядом и раскладывает на столе книги и конспекты.
- Мы незнакомы, но я тебя знаю, ты Питер Певенси, лучший студент на своем факультете. - Девушка улыбается чуть насмешливо, Питер неловко отвечает на улыбку.
- Так и есть. А ты?
- Кейт, свободная студентка.
Они пожимают друг другу руки и продолжают заниматься своими делами. Потом Кейт предлагает пройтись и выпить кофе, Питер задумывается, но почему-то соглашается. Пожалуйста, я хочу забыться хотя бы на один час, просит Питер. И они сидят в кафе, болтают о чем-то совершенно бесполезном. И Питеру впервые весело. И впервые не хочется закрыться у себя.
Так проходит еще месяц, походы в кафе и библиотеку входят в привычку. Но чего-то так и не хватает, Питер чувствует это и не может заставить себя отвечать на влюбленную улыбку, девушки сидящей рядом. Она дарит ему невзрачное колечко, которое он надевает, хотя по правде говоря не очень хочет, а потом забывает снять.
В тот день, она целует его, а Питер не может ответить на поцелуй и сбегает от нее. Слишком не то, не та, не здесь. Он разбивает кулаки в кровь о стену, успокаивается и вновь теребит пальцами монетку. Когда же? Когда же? И не обращает внимания на то, что ее поцелуй больше похож на прощальный, чем на поцелуй влюбленной девушки.
И не может уснуть, выходит прогуляться, а потом все происходит как-то слишком быстро, кто-то идет за ним, Питер не успевает развернуться и проваливается куда-то в темноту, последнее, что он помнит - это счастливая мысль "наконец-то".
Питер приходит в себя от ощущения, что что-то обжигает ему палец, он подносит руку к лицу и сдирает с себя кольцо. Откидывает его в сторону, а потом ему приходит в голову, что...
- Спасибо, - шепчет он. Вставая и отряхиваясь. Он знает эти леса, помнит, каждую тропку. До тельмаринского замка совсем недалеко. Питера пугает только одна мысль. Мысль о том, что сколько прошло лет в Нарнии неизвестно. В прошлый раз их не было там 1300 лет, что если сейчас прошло столько же, а люди столько не живут.
Он мчится в сторону замка так быстро, как только может.
Во дворе его встречает стража, но каким-то странным образом чувствует кто это и пропускает в замок. В зале королева играет со своим сыном и Питер замирает на секунду. Мальчик ужасно похож на Каспиана, а кто девушка рядом с ним Питер понимает не сразу.
- Вы супруга Каспиана X? - Питер хмурится, говорит звонким, немного яростным голосом, почему-то едва не срывается. Он знает, что она не виновата и мальчик не причем, что не стоило пугать его так, чтобы он прятался за широкой юбкой своей матери.
- Да, король Питер. - отвечает она уважительно и уверенно. Смотрит внимательно и слегка склоняет голову в поклоне. Питер удивлен, но не показывает этого. Она продолжает, - Каспиан давно ждет, Ваше Величество.
Питер почему-то чувствует себя неловко.
- Я...
- Вы долго отсутствовали, я прикажу приготовить Ваши покои.
Она уходит и Питер ловит ее взгляд. Спокойный и понимающий. Говорящий за нее все слова, которые она могла бы сказать, но не говорит. Знает, что ненужно. Все так, как должно быть. Потом Питер скажет ей, как он благодарен. И не скажет, как восхищается ее выдержкой и всепрощением.
Каспиан у себя, делится с Питером провожающий его фавн, там Каспиан проводит больше всего времени. Если только не выезжает на охоту или по государственным делам, впрочем и их в последнее время совершает королева с будущим наследником. Питер только кивает и чувствует, как его сердце колотится в таком бешеном ритме, что вздохнуть-выдохнуть невозможно. Невозможно представить. Питер зажмуривается, встряхивает отросшими светлыми прядями и стучится.
***
Питер открывает дверь, заходит и видит Каспиана, сидящего на подоконнике. Эта его привычка, такая родная и знакомая, заставляет Питера замереть посреди комнаты. Он чувствует себя так, как будто он немой. Сердце на секунду останавливается, когда Каспиан поворачивается, собираясь спросить, что понадобилось кому-то. И Питер видит, как выпадает из его рук книжка, как на его лице отражается то же, что Питер чувствует сам.
И неверие, неуверенность. Каспиан подходит медленно, ему кажется, что он видит призрака, а как может быть иначе?
Двадцать лет спустя? Каспиан ничуть не изменился, как кажется Питеру. Только морщинки теперь лежат вокруг глаз, только увереннее носит он корону, только горечь застоялась на дне этих темных, безумно любимых глаз. И только зеркальный жест, нервные пальцы на половинке монеты. Питер не знает, что сделать, чтобы стереть с родного лица эту печаль, не знает, не знает, что уже сделал все, что нужно.
Каспиан улыбается так удивительно светло и нежно, так радостно и так отчаянно больно отдается его улыбка в сердце.
Они чувствуют, как мир вокруг меняется, когда их руки соединяются. И бьется в душе, рвется, это вместе, вместе, вместе.
И не нужно ничего больше.
Только требовательные губы на чужих губах. Все впереди.
Питер\Каспиан
Эдмунд\Каспиан не случился.
enjoy!Это стало для Эдмунда своего рода испытанием.
Он начал думать, что это хорошо, что он больше не вернется в Нарнию. Он перестанет в нее верить со временем и просто забудет. И будет любить своего старшего брата и не видеть в нем соперника. Будет действительно справедливым, как его назвали когда-то. Эдмунд верил, что Аслан видел дальше, видел самое сокровенное, значит он на это способен, он правда такой, нужно только чуть-чуть постараться, чуть-чуть иначе взглянуть на происходящее. Люси с ним рядом, Эд знал, что ей очень тоскливо осознавать, что она никогда больше не увидит Нарнию, еще тоскливее ей не видеть Аслана. Но думал Эд совсем о другом.
Тогда Белая колдунья протягивала к нему руки и Эдмунд видел в зловещем тумане все то, что так яростно прятал в своей душе. Эдмунду уже давно не было дела до колдуньи и до того, что они вместе могли бы править Нарнией. Эдмунд уже не был дураком, предателем и не жаждал славы и быть первым, хотя это определенно его слабость. Но слабость не такая, как другая. Осязаемая, все время рядом, все время перед глазами. Как было прекрасно, когда он не знал Каспиана и не знал, что сделает с ним эта выжигающая душу страсть.
Эдмунд видел, как осторожно и невесомо, медленно, с каждым шагом все ближе и глубже растет привязанность между ним и его братом. Видел и думал, что ему все равно. Только глаз было не оторвать от них. Каждое слово на полу-выдохе, как будто отдавалось внутри. И не отвести взгляда, не отвести.
Питер такой обычно резкий и нервный, сидел в объятиях Каспиана и светился изнутри. Каспиана хотелось рисовать, на страницах книг, на веках, чтобы навсегда запомнить черты его лица, такие прекрасные, такие совершенные. И вместе они, словно одно. И по отдельности, как будто что-то угасает в них. Эдмунду все время казалось, что все вокруг лишь фон, Нарния, война, трон. Все это неважно, если им вместе не быть. Но они верили.
- Мы ведь вернемся домой, ты понимаешь?
- О чем ты?
- О том, о чем ты предпочитаешь не думать.
- Не сейчас.
Питер выглядел в тот момент угнетенным. Эдмунд пожалел, что спросил об этом. Его пробивала какая-то отчаянная злость. Злость на Питера за то, что увидел - первым и оказался единственным. Это казалось ужасающе неправильным. И одновременно раздражающе идеальным. Эд знал, что это всего лишь зависть, всего лишь Каспиан, который невесомо касается ладони Питера и успокаивает, всего лишь Питер с горящим взглядом, всего лишь тонкие пальцы тельмаринского принца в волосах его старшего брата.
Эдмунд считал дни до возвращения. Впервые Нарния была для него в тягость.
Когда Эдмунд услышал это "Нам больше нечему здесь учиться, мы не вернемся", он поймал взгляд Питера. Таким он своего брата никогда не видел. И не видел Каспиана никогда более несчастным, настолько он был убит горем.
И этот чертов меч. Эд думал, что их уход все исправит, а они только сильнее..сильнее. Эд не хотел даже думать о любви.
И тогда.
Когда он вернулся, он был счастлив, Люси была счастлива и Каспиан. Был почти счастлив. Он смотрел на них с Люси, и Эдмунд так и видел на его лице попытки угадать черты Питера в каждом из них.
И если бы Эдмунд действительно был человеком, способным согласиться на уговоры Белой колдуньи и злого, пленяющего тумана, он бы несомненно, попытался заставить Каспиана забыть его брата, но он так и не смог.
И как тяжело было оттолкнуть видение от себя, стряхнуть оковы снов, которые мучили его, своим откровением, обещанием тепла и любви. Но Эдмунд видел, как Каспиан смотрел в море по вечерам. Как ждал, каждую минуту, каждую секунду. И он не мог позволить себе это разрушить. Он иногда стоял рядом и так же отчаянно верил в то, что Питер когда-нибудь сюда вернется. И сможет, как он сейчас, положить руку на плечо Каспиану и сможет сделать его счастливым, как Эд не сможет никогда.
Эд начал думать, что это хорошо, что он больше не вернется в Нарнию. Главное, чтобы Питер вернулся.
Питер\Каспиан
и злой Эдмунд, который устал от всего этого.
enjoy!
И нет больше сил. И нечего сказать. Эдмунд слишком хорошо чувствует, что происходит. Он смотрит на ломкую улыбку Каспиана и не может больше молчать, слишком долго молчал, слишком долго терпел.
- Сначала Питер, теперь ты! Как я устал, устал от вас, я мечтаю, чтобы Питер попал сюда и больше никогда не возвращался. И чтобы я никогда больше не видел вас.
Эдмунд понимает что только что выкрикнул в лицо Каспиану. Видит его расширившиеся зрачки, бешеный взгляд, король Каспиан все молчит, но как же, кто-то заговорил о его Питере.
О его Питере. Эдмунд не знает, что выводит его больше. То, что Каспиан до сих пор не нашел себе невесту или то, что он до сих пор хранит меч Питера у себя. Или то, что когда он видел, что Питера нет с ними он все равно вспомнил о нем. Как будто не мог промолчать, как будто это единственное, что он мог сказать им. Как Питер дома.
Эдмунд не знает, зачем все это. Зачем воскрешать в памяти то, что давно прошло.
- Скажите, король Каспиан, вы настолько безнадежно глупы, что до сих пор верите в то, что он вернется? И если вернется, то вернется к вам?
Люси за их спинами тихо выдыхает.
Для Каспиана это как пощечина. Удар по самому больному, самому дорогому. То, что просто нельзя было говорить. Нельзя ворошить, нельзя, нельзя. Ни в коем случае. В глазах Каспиана загорается яростный огонек.
Он вытаскивает меч и они скрещивают клинки.
Но присутствие Люси, ее просьба остановиться, напряженность момента, злые чары. И Эдмунд опускает меч и тяжело дышит. Каспиан стоит совсем близко, они едва-едва не касаются друг друга лбами. И отчего-то теперь его присутствие не злит, успокаивает. Они в одной лодке, им столько еще всего предстоит сделать. Эдмунд ловит себя на том, что ему стыдно. Это не он ждет, не он лишился близкого человека. Он вернется к брату, обязательно вернется, они всегда возвращаются. А Каспиан не сможет. Эдмунд не знает, кто придумал эти дурацкие правила, не знает, можно ли их обойти. Он не верит, что это Аслан, Аслан не может быть настолько слепым. Не понимает, что значит, что больше здесь нечему учиться - это же целый мир. Здесь столько всего неизвестного.
Неужели не может быть так, что мир Питера, на самом деле - здесь. Неужели его брат должен быть заперт навечно в Лондоне. Эдмунд знает, как никто другой, насколько сложно дается Питеру жизнь в том мире. Он не мечтает попасть обратно в Нарнию, он живет этим ожиданием и памятью. Пепел в его голубых глазах - вот и вся настоящая жизнь. Он будто выцветает с каждым днем. Эдмунд старается не думать об этом, но не может.
Сначала Питер, теперь ты, Каспиан, думает он. Тоже, тень человека, которого он когда-то знал. Могущественная, умелая, прекрасная, но все-таки всего лишь тень. И ничто не пугает больше, чем это.
Он с силой втягивает в себя воздух. Ему кажется, что он не может надышаться. Он расскажет Питеру, все, что он увидел в глазах Каспиана, все, что сам он так никогда и не произнесет. А если Питер так и не вернется - унесет с собой в могилу.
Эдмунда бросает в дрожь при одной мысли.
Они больше никогда не заговорят об этом. Но молчание теперь звонче тысяч слов. Они лежат у костра под яркими нарнийскими звездами и думают - каждый о своем под шум моря.
Каспиану мерещится в этом шуме - голос Питера. И он выглядит таким счастливым.
Эдмунду начинает что-то сниться, когда закрываются глаза и он больше не смотрит на короля рядом с собой.
И каждый из них во что-то верит. Возможно, ветер переменится.
Питер\Каспиан.
enjoy!
нам не встретиться больше, ни в волшебных лесах, ни на тихих улочках Лондона
но как не верить, не ждать, если душа моя, тобой оплетена, опутана, околдована
если надежда маячит у каждой двери, стуком-скрипом взрывается где-то внутри
а на каждом выдохе-вздохе только прощание, только звезды и только ты-ты-ты-ты
снежинки кружат у одинокого фонаря, говоря, что скоро сочельник, что все, навсегда
что часы тикают в одну обычную сторону, и что вот у порога зима, та, что еще одна
и что больше нет сил, опуститься и не вставать, засыпая на крыльях первого снега
думая, что есть, где-то он есть, точный и четкий, на краю сознания, план побега
ты там где-то
там где-то
ты.
Ваше Величество, не прощайтесь со мной навсегда, я не верю, что вы не вернетесь
я же вижу в глазах ваших, отчаянная тоска, и однажды, вы снова пройдетесь
по землям своим, которые ваши навечно и пропитаны вами совершенно насквозь,
а время, что время, оно так скоротечно, а вы...вы здесь больше, чем гость!
вы больше, чем солнце в здешних кристально-голубых небесах, вы словно весь этот мир,
а я однажды, построю корабль и натяну паруса, во имя своей непокорной любви,
во имя своего непослушного сердца, и им повинуясь поведу людей своих в море,
ведь никогда - это только лишь слово.
Питер\Каспиан и Сюзан.
enjoy!
У Сюзан мягкие темные локоны, очаровательная улыбка и голубые глаза. У Сюзан мягкие темные локоны, очаровательная улыбка и голубые глаза. Россыпь веснушек на лице.
Как в нее не влюбиться? Каспиан и влюбился бы. Если бы только до этого не встретился с ее братом. Глупое недоразумение. Встреться они не при таких обстоятельствах, не в это время - все получилось бы иначе, уговаривает себя принц. Не было бы ничего, не было.
Но случилось же совсем иначе.
Поединок, разбитая губа, запоздалое осознание. Легендарные короли древности. Сюзан такая красивая, стоит всего в паре метров от него, но напротив стоит его противник. Глаза в глаза. И никаких веснушек. Только родинка на шее. Светлые, золотые волосы. Напряженная спина, прямой взгляд совсем других голубых глаз. И так остро бьет его красота по сердцу, и в голову, как свежий яблочный сидр, что невозможно устоять. И не забыть уже никогда.
Каспиан злится, на себя и на него. Отдает меч и провожает до крепости.
Большую часть времени рядом с ними он молчит. Соглашается, стискивая зубы, сжимая кулаки. И спорит он только с Питером, когда уже совершенно невозможно соглашаться, а он разговаривает с ним, как с ребенком, не дает и слова вставить против. Принц не злится, он все равно уже не может устоять перед этим взглядом, ему остается только отступить. И он отступает каждый раз. Уступает.
Все воспринимают это как должное. Кроме него самого. Сюзан встает на его сторону, поддерживает и смотрит с легкой улыбкой. А с Питером они ссорятся, до криков, до хрипоты, Каспиан впервые чувствует неуверенность Питера, его слабость и злость. И это куда лучше, чем отчаяние и вина. Потом Питер спасает его от белой колдуньи, как тот-самый-герой из сказки. И Каспиан уже сам чувствует себя маленьким восторженным мальчишкой. Он бросает на Питера один единственный взгляд и он выдает его с головой. Не оправдаться, не признаться.
А Сюзан успокаивающе кладет руку на его плечо и вместе с ним стреляет из лука. Совсем рядом. Каспиан разглядывает ее в упор, пытается поймать этот яркий блеск в глазах, эту чарующую улыбку, загнать их в сердце, закрыть там и не выпускать никогда, чтобы они перекрыли то, что бьется под самым сердцем, светит, как солнце. И понимает, что ничего не выйдет.
Он боится, что Питер не переживет поединок и чтобы всего этого не видеть скачет в след за Люси и Сюзан. Он успевает спасти королеву, но мчится обратно с таким отчаянием, как будто может не успеть увидеть Питера еще раз. И он выдыхает с облегчением, когда видит его целым, живым. Сюзан обнимает брата и отходит, Эдмунд вправляет ему плечо, а Каспиан только и может, что стоять рядом и не дышать.
Победа. Каспиан в своей законной короне въезжает в свой замок, его встречают его люди. Он счастлив, он не может не улыбаться. Он хочет сказать им, королям и королевам из легенд, как благодарен. Как будет помнить всегда. И эта мысль заставляет сползти улыбку с его лица.
И Питер смотрит на него на площади. Его взгляд настолько полон чего-то, чего они так и не успели сказать друг другу. Но Каспиан понимает. Он обещает сохранить его меч. Обещает ждать всегда. Одной фразой, одним взглядом.
А Сюзан, прекрасная королева Сюзан, прерывает их, пока они не перешли границы дозволенного. Она целует Каспиана. Невесомо и так по родному. Питер болезненно улыбается за ее спиной.
И остается только вечность ожидания.
Питер\Каспиан.
enjoy!Питер смотрит в зеркало невидящим взглядом. В его зеркале Каспиан.
Все жесты его ломкие-ломанные. Он встает утром, одевается, надевает корону и направляется в большой зал, где его уже ждут. Он улыбается всем своей яркой, теплой улыбкой. За витражными стеклами - дождь. Стучит в окно уже не первый день. В Нарнии осень, сезон дождей. Но Каспиан улыбается и вокруг него расцветает множество несмелых, почти незаметных улыбок.
Таким он стал, король Нарнии Каспиан X.
Власть в его руках - благословение. Кто бы мог подумать, что семнадцатилетний мальчишка, сомневающийся в своих силах, превратится в уверенного в себе короля. Он становится спокойнее. Его взгляд острее и мудрее. Голос глубже и ниже. К нему приходят за помощью и он всегда помогает. Он выполняет свои обязанности так, что теперь уверен - отец бы им гордился.
В гавани уже не первый год стоит Покоритель Зари. С тех пор, как Каспиан вернулся из своего путешествия, он больше ни разу не отправлялся в море. Если бы кто-то спросил его почему, он бы ответил, что сердце его больше не лежит в море. Если он когда-нибудь признается самому себе, то он просто не переживет очередного болезненного ожидания их появления. Но тяжелее будет признаться, что еще одного разочарования от непоявления не должно случиться. Никогда.
Каспиан научился быть таким, каким хотел быть всегда. Это не значит, что он и вправду стал таким. Это значит, что он считает, что так будет правильно. Это не то, чего он действительно хочет, но так проще быть королем.
Он волшебно гибкий и ловкий. Такой красивый. И его народ сочиняет про него сказки и легенды. О его чести и благородстве, как когда-то сочинял про двух сыновей Адама и двух дочерей Евы из другого мира. Каспиан слушает, что про него же рассказывает его маленький сын. Ласково гладит мальчика по волосам. И не вздохнуть, не выдохнуть отчаяния в его невыносимо черных, как озерная гладь ночью, глазах. Сын еще не понимает, что это значит. Но видит лучше всех, тянется к отцу и обнимает его своими маленькими ручками. И король почти счастлив.
По вечерам, в своих покоях, Каспиан снова - мальчишка. Он снова рвано нервный. Изодранный в клочья, от сердца и во все стороны. Такой он внутри, ни одного живого места. На каждом по-прежнему горят прикосновения Питера и его дыхание.
Иногда он берет с полки древний меч, который так и остался с ним здесь, как чудовищная насмешка. Или величайшее откровение. И думает, что когда-нибудь, он выкинет его в море. А корабль свой разобьет о камни. Не сейчас, но когда-нибудь, когда будет совсем невмоготу. Каспиан сжимает рукоять и думает, что невмоготу уже долгие годы, а сил все не хватает.
Каспиан смотрит в зеркало и там - не он. В его зеркале Питер.
И кончиками пальцев по зеркальной поверхности.
Он там - студент и, конечно же, лучший. Все такой же невыносимо красивый, невыносимый весь. Как ярко голубое небо в жаркий полдень. Как лето. Холодные потоки быстрой реки. Он учится, чтобы потом помогать своему отцу. Хотя отца он не совсем хорошо знает, так редко они пересекаются. Но он все равно его любит, а его отец порой приносит книги для него. Всегда выбирает именно те, что Питеру по душе. Книги, что помогают справляться с тем, что он здесь, в Англии, а не там, в Нарнии.
Он читает письма Люси и Эдмунда. А с Сюзан никогда не говорит об этом. Она не хуже его помнит, что было там. Но не хочет ворошить болезненные воспоминания, ей и здесь не так уж плохо, а смотреть в глаза Питеру ей не хватает теперь смелости. Потому что не сказать ничего, не утешить, не предложить вариантов.
А Люси и Эд...Снова были там. И Питер только отчаянно вылавливает из их писем упоминания, детали, мелочи. Как все там, как их народ, что произошло, почему вернулись. Как он теперь держится, как выглядит, как живет, что с ним. Помнят ли, помнит ли. И отвечает добродушно и немного равнодушно, как будто он смирился уже. Люси чувствует подвох. И пишет так, что Питер каждое слово глотает, как живительный глоток воды. Она всегда лучше всех знает, что с ним на самом деле происходит. Умалчивает она только о том, как выглядел Каспиан, когда они уходили и он был совсем-совсем рядом. Мог бы тоже. С ними. Люси молчит об этом.
Питеру тяжело держать себя в руках. Тяжело справляться иногда с самим собой. Но он изо всех сил борется. Изо всех сил.
А потом, в один пасмурный осенний день, он хочет ударить кулаком по зеркалу, а реальность расплывается.
И вдруг. Прикосновение. Истина из моря лжи и притворства.
Ярче тысяч солнц.
enjoy!Мечтать - это дурная привычка для короля.
Но нынешний король Нарнии не мог отказаться от этого. Слишком многое осталось только в воспоминаниях и мечтах. Слишком многое невозможно забыть. И у этого всего нет будущего.
Он прекрасно справлялся со своими обязанностями. Улыбался придворным. Разгребал завалы старинных документов, наладил контакты с остальными странами, вершил правосудие и решил политические вопросы. Он был достойным избранником. И достойным приемником своего наставника.
Отец мог бы им гордиться. И им мог бы гордиться настоящий король Нарнии, который больше никогда сюда не вернется.
Каспиан перевернулся на спину в двадцатый раз за ночь. Бессонница мучила его с тех самых пор, как Питер покинул эту страну. И с тех пор, как прозвучали слова Аслана.
"Вам больше нечему здесь учиться, вы больше не вернетесь".
Каспиан думал, что это его личное проклятье. Вечный, нерешенный вопрос. Вечное смятение и сомнение. Он не знал, что нужно сделать, чтобы попасть к нему и не знал, как ему вернуться снова.
И он верил, что Питер просто верит так же и так же ждет.
***
- Почему я должен слушаться тебя, заносчивого и самовлюбленного короля, который оставил эту страну на 1000 лет? - с вызовом спрашивает Каспиан. Питер насмешливо щурится, но в глазах сверкает ярость.
- Потому что ты враг этой страны и ты еще не доказал, что готов вступиться за нее.
- Я позвал вас, если бы не...
- Если бы не ты, нас бы тут не было. Значит, просто прими это к сведению. И прими к сведению то, что вызвал королей этой страны.
- Питер...
- Нет, ты должен понять, что все, что я делаю - для этого народа, для моего народа. Ты должен делать тоже самое. Для общего блага. Ты должен понимать, что у нас нет выбора.
- Я не согласен.
- Но тебе придется согласиться.
Питер ушел. И оставил его наедине со своими мыслями.
***
Питер всегда был таким. Его мнение - мнение с которым нужно считаться. Он сам требовал к себе уважения, почетания. Он даже не требовал, он вызывал его, одним своим видом, уверенностью в себе и в своих действиях. Он знал, что берет на себя и был готов отвечать за свои поступки.
Каспиан готов был идти за ним на край света и выполнять любой его приказ. Но Питер никогда ему не приказывал. Он предлагал и заставлял согласиться. Каспиан знал, что если настоять на своем, все может измениться, но ему и не хотелось. В решениях Питера он был уверен больше, чем в своих. Он ему верил и безраздельно доверял. Как будто с самого своего появления не было ничего более надежного, чем его улыбка и его уверенность.
Он был тем, на кого можно было опереться и не бояться, что он предаст или оттолкнет. Каспиан почему-то в этом не сомневался.
***
- Почему ты не спишь?
- Они снятся мне.
Каспиан понимающе молчит. Идея оказалась провальной, но он не винил Питера. Он не мог ничего сделать. Они все не могли ничего сделать. Шанс они упустили. И в этом точно так же была его вина, как любого из них.
Он тоже не мог спать из-за этого.
Они сидели и встречали рассвет, плечом к плечу. С утра они должны были улыбаться уже своим воинам. Общий бой сблизил их. Пролитая кровь сроднила. Никто не понимал Питера так, как сейчас молчаливо понимал Каспиан. Так поддержать не мог никто. Сестры только отводили глаза, Эдмунд смотрел сочувствующе. Они не чувствовали себя виноватыми. И это отчаянно заставляло Питера и Каспиана хотеть спасти нарнийский народ больше, чем что-либо на свете.
***
В тот день, когда Каспиан по праву вошел на тельмаринский престол, Питер радостно улыбался, но в его глазах таилась грусть. Каспиан знал, что скоро им предстоит уйти обратно, в их мир, но не мог в это поверить.
Он смеялся, танцевал веселые танцы с Сюзан, но все время выискивал в толпе Питера.
Тогда было слишком много вина, слишком много несказанных слов и слишком громкие шаги по коридору.
Он шел к покоям Питера слегка пошатываясь, но с такой уверенностью, с такой отчаянностью, как будто ему передалась тоска Питера. Она ощутимым камнем легла на сердце и не желала отпускать.
- Зачем ты здесь?
- Вы завтра навсегда уходите и я хотел бы, чтобы этот день тебе запомнился тоже навсегда.
- Поверь, он запомнился. - Питер устало посмотрел на него и совсем не веселая улыбка коснулась его губ. - Но я скорее захочу забыть все и по-быстрее.
- Это не лучшая идея для Верховного Короля.
Питер не стал отвечать.
Он схватил Каспиана за воротник и втянул внутрь. Дверь захлопнулась, а ту ночь они оба запомнили навсегда. Как бы не хотелось ее забыть.
***
У Каспиана было государство на плечах и надежда в сердце, но он ничего не мог сделать с накатывающим отчаянием.
Слишком много снов, слишком много воспоминаний.
Но он все равно верил. Он знал, что когда-нибудь Питер вернется. И оказался прав.
Питер\Каспиан.
Невозвращение.В глазах Каспиана есть что-то, что заставляет отвести взгляд. Отчаяние, застывшее на самом их дне. Каспиан собирает корабль в путь, сам не зная зачем, сидит в каюте, поглаживая рукоять меча, чужого меча.
С невыносимой, больной нежностью. Это все, что осталось от него здесь, это все, что еще как-то их связывает.
Меч и память. Память не дает спокойно дышать. Каждую ночь король Каспиан просыпается от кошмаров, от кошмаров, где Питера просто никогда не было, не было Нарнийских королей, не было сына Адама, пророчества, Белой колдуньи, вечной зимы и легенд, не было войны с тельмаринами, радости от общей победы, не было чего-то разрастающегося в груди, от каждого взгляда, каждого жеста, каждого не произнесенного слова.
Не было споров, соперничества и острой привязанности. Осознания принадлежности, желания оставаться настолько близко, настолько рядом, насколько он позволит.
Хотелось разорвать оковы этого мира, родного до дрожи, до дрожи маленького и пустого без него. Каспиан не знал, сколько еще пройдет времени, прежде, чем он сможет смириться со своей утратой. Прежде, чем вместо звенящей пустоты появится что-нибудь. Слепая надежда.
Корабль отправляется утром, в каюте капитана лежит снадобье Люси, ее кинжал, фонарик Эдмунда, рог и лук со стрелами Сюзан, а дальше всего лежит меч верховного короля Питера.
Когда появляются Люси и Эдмунд, Каспиан чувствует себя почти счастливым. Но не может скрыть разочарования. Он ждал его. Он верил, что возможно, всего лишь возможно, он появится вновь. Но ничто не повторяется дважды. Они больше никогда не смогут встретиться под этими небесами.
Эдмунду смеется и спрашивает, нет ли у Каспиана королевы, тот на секунду замирает, а потом ломко улыбается в ответ, как глупо, как глупо.
- Я не хочу торопиться.
Каспиан понимает, что ждать бесполезно, но не может не ждать. И даже отдавая меч Питера Эдмунду, заставляя себя сделать это, он не может перестать ждать его.
Питер\Каспиан.
enjoy! это длинновато
О вере и чудесах.
Оставь хоть что-нибудь на память о себе -
не только тишину седых оград,
не только скорбь губительных утрат.
Оставь хоть что-нибудь на память о себе. (с) С. Сурганова
Оставь хоть что-нибудь на память о себе -
не только тишину седых оград,
не только скорбь губительных утрат.
Оставь хоть что-нибудь на память о себе. (с) С. Сурганова
- Ты ведь вспоминаешь его?
Каспиан внимательно смотрит на Эдмунда и не может понять, что видит в его глазах. Обиду, ревность, сочувствие или жалость. Ни один из предполагаемых вариантов не нравится Каспиану.
- Вспоминаю.
- Забудь.
- Нет. Я обещал, что сохраню меч для него. И я буду ждать, пока последняя звезда не упадет с небосвода. Пока я не уйду в могилу. И я знаю, что он вернется. Не пытайся вмешиваться.
Эдмунд улыбается и в этой улыбке нет ничего кроме сожаления. Он пытается помочь, но ничего не может сделать. Он пытался помочь Питеру, но Питер даже не ответил на этот вопрос, но глаза. У него были точно такие же, сумасшедшие глаза. Эдмунд не знает, можно ли так чувствовать, не может понять, что они чувствуют. Это за гранью его понимания.
Люси смотрит за тем, как меняется лицо Каспиана при упоминании Питера и не может сдержать вздоха. Если бы она могла, она бы поменялась с Питером местами. Без оговорок. Она бы заставила его вернуться и поверить, вспомнить, если бы он не захотел.
Но Питер бы захотел. Люси хорошо помнила его после того, как они вернулись. Слишком много боли для одного человека, слишком много неслучившегося. Она думает, что, возможно, все можно исправить.
Во сне Люси не думает и спрашивает.
- Аслан, могу я тебя попросить?
- О чем, милая?
- Мог бы ты стереть Каспиану память?
Аслан смотрит с грустной улыбкой и отвечает:
- Нет.
- Но почему?
- Память - единственное, что у них осталось.
- Питер вернется?
Аслан не отвечает, но девочка верит, что молчание - это надежда. Это вера. Это шанс.
- Каспиан?
- Да, Люси?
- Расскажи мне про Питера.
- Зачем? - Каспиан отворачивается от моря и смотрит на младшую сестру Питера, угадывая в ней его черты. - Это ты можешь рассказывать мне о нем. Множество историй. Про ваш мир, который мне никогда не увидеть.
- Я просто хочу увидеть его таким, каким его видел ты.
Король Каспиан молча смотрит на нее какое-то время и соглашается.
Он смотрит куда-то в даль и на лице его появляется какое-то давно знакомое выражение, Люси помнит его. Тогда, после победы над тельмарианами, Каспиан выглядел именно так. Счастливым.
И Каспиан начинает рассказывать.
Рассказывать о первой встрече. Люси тоже это помнит, но совсем иначе.
Каспиан вспоминает, как нападает на Питера, поединок и свое удивление. Он ожидал, что герои его детства, легендарные правители Нарнии не окажутся детьми. А именно ими они и оказываются. Но он смотрит на Питера и не может сказать и слова из того, что думает. Взгляд Питера колкий, твердый и уверенный. Очень опасный. Одно слово и он перепишет его судьбу. Он имеет на это право, тогда еще принц Каспиан в этом почему-то совсем не сомневается. Он не поклоняется только потому, что не позволяет гордость.
Рассказывает о споре в пещере.
С Питером невозможно спорить, он как будто слышит все совсем иначе. Он видит страхи, опасения, сомнения. Смотрит в самую суть. Настолько проникает внутрь, что кажется, сейчас вывернет все наизнанку и будет ужасно стыдно. Потому что Каспиану действительно страшно перед нападением, действительно тяжело. Он спорит, но отводит глаза. Он спорит с Питером, но понимает, что все равно уже согласился с ним и что пойдет за ним. Даже, если бы затея была куда более идиотской, он все равно бы пошел за ним. Но в этом ужасно признаваться самому себе. Питер смотрит насмешливо, сверху вниз, как будто и эти мысли лежат, как на ладони для него. Каспиан отворачивается и хочет уйти, но именно его Питер просит остаться.
Рассказывает о бое.
О том, что ярость перекрывает осознание того, что поставил всех под удар, подставил всех. Питера. Он смотрит, выискивает в толпе дерущихся светлую макушку и не может сосредоточиться. Все, как будто в тумане. Ошибка за ошибкой. И Каспиану бы не жить, если бы Питер вовремя не оттолкнул его от летящей стрелы. На лице Питера множество чувств. Он понимает, что они проигрывают, понимает, что пора уходить и тут падают ворота. У Питера на лице отчаяние, отчаяние настолько сильное, что Каспиан невольно боится подходить к нему. Боится спрашивать, все ли в порядке.
Конечно же, все не в порядке.
Рассказывает о ссоре.
- Это из-за тебя они погибли!
- Если бы мы не совершали этой вылазки, ничего бы не случилось!
Они едва не подрались, а потом Питер замирает, словно все, что происходит нереально.
- Мы оба неправы, Каспиан. Зачем ты согласился со мной?
- Я не мог не согласиться, ты мой король.
Слова слетают с языка прежде, чем Каспиан успевает подумать, что в них вкладывает. Не мог не согласиться, мой король, разлетается эхом вокруг них. И Питер распрямляет плечи и отчаяние становится чем-то другим. Силой.
Питер сам по себе - это сила.
- Тогда ты пойдешь за мной.
Рассказывает о неожиданных переменах.
Питер даже когда спит не выглядит беззащитным. Просто, когда он спит не видно его глаз и нервных жестов, о резких нотках в голосе тоже не догадаться. И можно подумать, что он спокоен. Он напряжен перед битвой, но понимает, что как и всем, ему нужен отдых. Каспиан приходит к нему, потому что не может заснуть. Впервые, он не знает, что будет дальше и будущее кажется ему настолько зыбким и мрачным, что кошмары за последние недели измучили его.
Питер так близко, совсем рядом, его ровное дыхание успокаивает и Каспиан не выдерживает. Губы Питера на удивление нежные, а пальцы, путающиеся в его волосах осторожные. И уже Питер целует его властно, мучительно медленно.
Каспиан забывает о своих кошмарах.
Рассказывает о том, как тяжело было отпускать.
- Он опытный воин, ты можешь...
- Что?
Голос Питера тихий, но угрожающий. Спорить нет смысла и нет слов, чтобы выразить, как он переживает, как не хочет, не хочет отпускать. Он порывисто прижимается к Питеру и утыкается носом в шею.
- Каспиан, я...буду осторожен.
- Обещай, что все будет в порядке.
- Обещаю.
И Каспиан верит. Потому что, если не верить ему, то кому и чему можно верить на этом свете?
Рассказывает о победе. Когда Каспиан рассказывает о победе, кажется, как будто они снова вернулись на несколько лет назад.
И наконец, рассказывает о том, что заставляет его мечтать о забвении.
- Почему ты уходишь?
- Мне нечему больше здесь учиться.
Питер впервые прячет от него свои глаза, в которых не просьба, мольба - "не отпускай".
В последнюю ночь, Каспиан цепляется за Питера изо всех сил, оставляет по всему его телу синяки и укусы. Чтобы осталось, чтобы помнил, что было. Что не привиделось, не показалось. И впервые Питер похож на потерянного мальчишку. Они ничего не могут сделать, ничего не могут придумать. Но и теперь они помнят и верят.
Единственное, что у них осталось - это память.
Каспиан заканчивает свои рассказы под утро. И уходит в каюту. Люси не говорит ни слова. Она не может вымолвить и слова. Если бы она только знала.
Утро пасмурное.
Каспиан редко улыбается, редко говорит, если это не касается дела. Эдмунд не думает, что это так уж плохо. Люси все время пытается его рассмешить.
И вот, цель достигнута. Им пора возвращаться домой.
А Каспиан просит Аслана только об одном. Аслан молчит некоторое время и соглашается.
Каспиан передает Люси маленькую ракушку и половину нарнийской монеты на серебряной цепочке. Люси кивает. Ей не надо говорить, кому это нужно передать.
В ракушке поют сирены, воют морские ветра и шуршит о волшебные берега море.
А монета, на удачу и от опасностей. И чтобы знал, что помнят и ждут. Что вторая половина где-то там есть.
Эдмунд и Люси уходят. И Каспиан остается с Асланом на песчаном берегу. Каспиан не может не задать один единственный вопрос.
- Он когда-нибудь вернется? - когда за спинами брата и сестры смыкаются волны.
-Т ы веришь?
- Да. И буду верить, но я хочу знать.
- Все зависит от твоей веры, король Каспиан.
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо! (с) Э. Асадов
Все это - словно нереальное существование. Каспиан улыбается, смотрит на свое отражение и думает, что теперь он по-настоящему выполнил долг перед своей страной. Его невеста - прекрасная белокурая девушка без имени.
Последняя звезда, упавшая с небес, проносится в голове у Каспиана, когда он встречает ее, но его вера остается непоколебимой. Он должен выполнить долг перед своим государством. Ему нужна королева и наследник престола. Ведь семейству Певенси больше нет места в этом мире, кто будет править страной после него? Каспиан понимает все это и смотрит на свою будущую жену. А та, кажется, понимает больше, чем хотелось бы.
Проходит время и у них рождается сын Рилиан. Каспиан думает о том, что то, что с ним приключилось в молодости больше не имеет значения, что пора перестать...ждать. Он мучается бессонницей, эта мысль не дает ему покоя, а совета спросить не у кого. За последние пятнадцать лет Каспиан привык полагаться только на себя. Он и не похож больше на себя прежнего. Он стал спокойнее и мудрее, только пальцы до сих пор по привычке сжимают половинку монетки, на потускневшей уже цепочке.
Его жена - достойная королева и, когда Каспиану особенно тяжело мириться с подступающей день за днем реальностью, она берет ответственность за Нарнию на себя.
В королевстве говорят о том, как королю повезло с его королевой и как ослепительно прекрасны они вместе. Они не знают, что за закрытыми дверьми, дочь Раманду гладит Каспиана будто маленького мальчика по голове, успокаивая. И шепчет, что ждать осталось недолго. Если бы не она, их король давно сошел бы с ума.
***
Питер не верит. Он перестает надеяться на возвращение. Ему ничего и не остается, ведь в Лондоне нет волшебного народа или Аслана, там нет нужды носить при себе меч, там нет тех, кто считает тебя верховным королем. Это совершенно другой мир, в котором приходится жить, выживать. Питер молчалив и нелюдим. Он целыми днями сидит на подоконнике и смотрит в даль.
Когда Люси приносит ему монету и ракушку, Питер не верит своим глазам. Ничего нельзя принести из Нарнии, он не верит, а потом вслушивается в шум моря из ракушки. И его прошибает озноб, как будто он своими глазами видит, как Каспиан стоит на носу корабля, разрезающего волны.
Питер сжимает половинку монеты между пальцами и неожиданно чувствует тепло, словно кто ее в руках подержал до него. Питер не знает, зачем все это происходит именно с ним и почему, но не может сдержать едва заметной улыбки.
Значит, все правильно. Нужно только подождать.
Года тянутся медленно и тяжело. Каждый раз, когда Питеру совсем невмоготу, он лежит на постели и сжимает в руках половину монетки, которая всегда греет ему сердце.
В такие дни ему снятся хорошие, добрые сны, он отдыхает вперед на недели или месяцы. Питеру уже 21 год, он студент университета. Ему кажется, что жизнь становится настоящей и реально здесь, а не там. Но отпустить все равно не может. Словно есть что-то глубже, чем просто память и просто привязанность. И верно, кто из окружающих его сверстников знает, как это убивать, как это скрестить клинки и что значит защищать свою страну. Да, война закончилась, но они все, как и Питер, в этом мире, в ней не участвовали. Но в отличие от них, Питер сражался на другом фронте и знал, какой ценой дается победа.
И здесь не верят. Ни во что. Ни в волшебство и магию, ни в другие миры, ни в честь, доблесть и мужество. Почему-то все стараются упустить то, что кажется непонятным и сложным. Питер целыми днями проводит время в библиотеке и учится, учится, учится. Это спасает его от ненужных мыслей.
- Привет!
- Привет.
Питер отрывается от книги и видит темноволосую девушку, которая садится рядом и раскладывает на столе книги и конспекты.
- Мы незнакомы, но я тебя знаю, ты Питер Певенси, лучший студент на своем факультете. - Девушка улыбается чуть насмешливо, Питер неловко отвечает на улыбку.
- Так и есть. А ты?
- Кейт, свободная студентка.
Они пожимают друг другу руки и продолжают заниматься своими делами. Потом Кейт предлагает пройтись и выпить кофе, Питер задумывается, но почему-то соглашается. Пожалуйста, я хочу забыться хотя бы на один час, просит Питер. И они сидят в кафе, болтают о чем-то совершенно бесполезном. И Питеру впервые весело. И впервые не хочется закрыться у себя.
Так проходит еще месяц, походы в кафе и библиотеку входят в привычку. Но чего-то так и не хватает, Питер чувствует это и не может заставить себя отвечать на влюбленную улыбку, девушки сидящей рядом. Она дарит ему невзрачное колечко, которое он надевает, хотя по правде говоря не очень хочет, а потом забывает снять.
В тот день, она целует его, а Питер не может ответить на поцелуй и сбегает от нее. Слишком не то, не та, не здесь. Он разбивает кулаки в кровь о стену, успокаивается и вновь теребит пальцами монетку. Когда же? Когда же? И не обращает внимания на то, что ее поцелуй больше похож на прощальный, чем на поцелуй влюбленной девушки.
И не может уснуть, выходит прогуляться, а потом все происходит как-то слишком быстро, кто-то идет за ним, Питер не успевает развернуться и проваливается куда-то в темноту, последнее, что он помнит - это счастливая мысль "наконец-то".
Бездыханная легкость моя, непомерная тяжесть
Переполнено сердце, и рубаха от соли пестра,
Завязало нас гордым узлом, да никто не развяжет
Разрубить - я уверен, руке не поднять топора (с) Сплин
Переполнено сердце, и рубаха от соли пестра,
Завязало нас гордым узлом, да никто не развяжет
Разрубить - я уверен, руке не поднять топора (с) Сплин
Питер приходит в себя от ощущения, что что-то обжигает ему палец, он подносит руку к лицу и сдирает с себя кольцо. Откидывает его в сторону, а потом ему приходит в голову, что...
- Спасибо, - шепчет он. Вставая и отряхиваясь. Он знает эти леса, помнит, каждую тропку. До тельмаринского замка совсем недалеко. Питера пугает только одна мысль. Мысль о том, что сколько прошло лет в Нарнии неизвестно. В прошлый раз их не было там 1300 лет, что если сейчас прошло столько же, а люди столько не живут.
Он мчится в сторону замка так быстро, как только может.
Во дворе его встречает стража, но каким-то странным образом чувствует кто это и пропускает в замок. В зале королева играет со своим сыном и Питер замирает на секунду. Мальчик ужасно похож на Каспиана, а кто девушка рядом с ним Питер понимает не сразу.
- Вы супруга Каспиана X? - Питер хмурится, говорит звонким, немного яростным голосом, почему-то едва не срывается. Он знает, что она не виновата и мальчик не причем, что не стоило пугать его так, чтобы он прятался за широкой юбкой своей матери.
- Да, король Питер. - отвечает она уважительно и уверенно. Смотрит внимательно и слегка склоняет голову в поклоне. Питер удивлен, но не показывает этого. Она продолжает, - Каспиан давно ждет, Ваше Величество.
Питер почему-то чувствует себя неловко.
- Я...
- Вы долго отсутствовали, я прикажу приготовить Ваши покои.
Она уходит и Питер ловит ее взгляд. Спокойный и понимающий. Говорящий за нее все слова, которые она могла бы сказать, но не говорит. Знает, что ненужно. Все так, как должно быть. Потом Питер скажет ей, как он благодарен. И не скажет, как восхищается ее выдержкой и всепрощением.
Каспиан у себя, делится с Питером провожающий его фавн, там Каспиан проводит больше всего времени. Если только не выезжает на охоту или по государственным делам, впрочем и их в последнее время совершает королева с будущим наследником. Питер только кивает и чувствует, как его сердце колотится в таком бешеном ритме, что вздохнуть-выдохнуть невозможно. Невозможно представить. Питер зажмуривается, встряхивает отросшими светлыми прядями и стучится.
***
Слышишь, дай мне быть,
Отними мое сердце у тех, кто приходит из снов,
Я хочу, но без тебя, поверь, мне просто нечем жить,
Лишь один поцелуй над ключицей - и я полон вновь. (с) Оргия праведников
Отними мое сердце у тех, кто приходит из снов,
Я хочу, но без тебя, поверь, мне просто нечем жить,
Лишь один поцелуй над ключицей - и я полон вновь. (с) Оргия праведников
Питер открывает дверь, заходит и видит Каспиана, сидящего на подоконнике. Эта его привычка, такая родная и знакомая, заставляет Питера замереть посреди комнаты. Он чувствует себя так, как будто он немой. Сердце на секунду останавливается, когда Каспиан поворачивается, собираясь спросить, что понадобилось кому-то. И Питер видит, как выпадает из его рук книжка, как на его лице отражается то же, что Питер чувствует сам.
И неверие, неуверенность. Каспиан подходит медленно, ему кажется, что он видит призрака, а как может быть иначе?
Двадцать лет спустя? Каспиан ничуть не изменился, как кажется Питеру. Только морщинки теперь лежат вокруг глаз, только увереннее носит он корону, только горечь застоялась на дне этих темных, безумно любимых глаз. И только зеркальный жест, нервные пальцы на половинке монеты. Питер не знает, что сделать, чтобы стереть с родного лица эту печаль, не знает, не знает, что уже сделал все, что нужно.
Каспиан улыбается так удивительно светло и нежно, так радостно и так отчаянно больно отдается его улыбка в сердце.
Они чувствуют, как мир вокруг меняется, когда их руки соединяются. И бьется в душе, рвется, это вместе, вместе, вместе.
И не нужно ничего больше.
Только требовательные губы на чужих губах. Все впереди.
Питер\Каспиан
Эдмунд\Каспиан не случился.
enjoy!Это стало для Эдмунда своего рода испытанием.
Он начал думать, что это хорошо, что он больше не вернется в Нарнию. Он перестанет в нее верить со временем и просто забудет. И будет любить своего старшего брата и не видеть в нем соперника. Будет действительно справедливым, как его назвали когда-то. Эдмунд верил, что Аслан видел дальше, видел самое сокровенное, значит он на это способен, он правда такой, нужно только чуть-чуть постараться, чуть-чуть иначе взглянуть на происходящее. Люси с ним рядом, Эд знал, что ей очень тоскливо осознавать, что она никогда больше не увидит Нарнию, еще тоскливее ей не видеть Аслана. Но думал Эд совсем о другом.
Тогда Белая колдунья протягивала к нему руки и Эдмунд видел в зловещем тумане все то, что так яростно прятал в своей душе. Эдмунду уже давно не было дела до колдуньи и до того, что они вместе могли бы править Нарнией. Эдмунд уже не был дураком, предателем и не жаждал славы и быть первым, хотя это определенно его слабость. Но слабость не такая, как другая. Осязаемая, все время рядом, все время перед глазами. Как было прекрасно, когда он не знал Каспиана и не знал, что сделает с ним эта выжигающая душу страсть.
Эдмунд видел, как осторожно и невесомо, медленно, с каждым шагом все ближе и глубже растет привязанность между ним и его братом. Видел и думал, что ему все равно. Только глаз было не оторвать от них. Каждое слово на полу-выдохе, как будто отдавалось внутри. И не отвести взгляда, не отвести.
Питер такой обычно резкий и нервный, сидел в объятиях Каспиана и светился изнутри. Каспиана хотелось рисовать, на страницах книг, на веках, чтобы навсегда запомнить черты его лица, такие прекрасные, такие совершенные. И вместе они, словно одно. И по отдельности, как будто что-то угасает в них. Эдмунду все время казалось, что все вокруг лишь фон, Нарния, война, трон. Все это неважно, если им вместе не быть. Но они верили.
- Мы ведь вернемся домой, ты понимаешь?
- О чем ты?
- О том, о чем ты предпочитаешь не думать.
- Не сейчас.
Питер выглядел в тот момент угнетенным. Эдмунд пожалел, что спросил об этом. Его пробивала какая-то отчаянная злость. Злость на Питера за то, что увидел - первым и оказался единственным. Это казалось ужасающе неправильным. И одновременно раздражающе идеальным. Эд знал, что это всего лишь зависть, всего лишь Каспиан, который невесомо касается ладони Питера и успокаивает, всего лишь Питер с горящим взглядом, всего лишь тонкие пальцы тельмаринского принца в волосах его старшего брата.
Эдмунд считал дни до возвращения. Впервые Нарния была для него в тягость.
Когда Эдмунд услышал это "Нам больше нечему здесь учиться, мы не вернемся", он поймал взгляд Питера. Таким он своего брата никогда не видел. И не видел Каспиана никогда более несчастным, настолько он был убит горем.
И этот чертов меч. Эд думал, что их уход все исправит, а они только сильнее..сильнее. Эд не хотел даже думать о любви.
И тогда.
Когда он вернулся, он был счастлив, Люси была счастлива и Каспиан. Был почти счастлив. Он смотрел на них с Люси, и Эдмунд так и видел на его лице попытки угадать черты Питера в каждом из них.
И если бы Эдмунд действительно был человеком, способным согласиться на уговоры Белой колдуньи и злого, пленяющего тумана, он бы несомненно, попытался заставить Каспиана забыть его брата, но он так и не смог.
И как тяжело было оттолкнуть видение от себя, стряхнуть оковы снов, которые мучили его, своим откровением, обещанием тепла и любви. Но Эдмунд видел, как Каспиан смотрел в море по вечерам. Как ждал, каждую минуту, каждую секунду. И он не мог позволить себе это разрушить. Он иногда стоял рядом и так же отчаянно верил в то, что Питер когда-нибудь сюда вернется. И сможет, как он сейчас, положить руку на плечо Каспиану и сможет сделать его счастливым, как Эд не сможет никогда.
Эд начал думать, что это хорошо, что он больше не вернется в Нарнию. Главное, чтобы Питер вернулся.
Питер\Каспиан
и злой Эдмунд, который устал от всего этого.
enjoy!
За право погибнуть честно
Судьба просит слишком дорого.
Острая льдинка из сердца,
Каплей на белом мраморе.
Тысячей птиц разлететься
И за море лететь, за море...
Я жду тебя домой
С распятия дорог,
По золотой листве
Угадывая поступь. (с)
Судьба просит слишком дорого.
Острая льдинка из сердца,
Каплей на белом мраморе.
Тысячей птиц разлететься
И за море лететь, за море...
Я жду тебя домой
С распятия дорог,
По золотой листве
Угадывая поступь. (с)
И нет больше сил. И нечего сказать. Эдмунд слишком хорошо чувствует, что происходит. Он смотрит на ломкую улыбку Каспиана и не может больше молчать, слишком долго молчал, слишком долго терпел.
- Сначала Питер, теперь ты! Как я устал, устал от вас, я мечтаю, чтобы Питер попал сюда и больше никогда не возвращался. И чтобы я никогда больше не видел вас.
Эдмунд понимает что только что выкрикнул в лицо Каспиану. Видит его расширившиеся зрачки, бешеный взгляд, король Каспиан все молчит, но как же, кто-то заговорил о его Питере.
О его Питере. Эдмунд не знает, что выводит его больше. То, что Каспиан до сих пор не нашел себе невесту или то, что он до сих пор хранит меч Питера у себя. Или то, что когда он видел, что Питера нет с ними он все равно вспомнил о нем. Как будто не мог промолчать, как будто это единственное, что он мог сказать им. Как Питер дома.
Эдмунд не знает, зачем все это. Зачем воскрешать в памяти то, что давно прошло.
- Скажите, король Каспиан, вы настолько безнадежно глупы, что до сих пор верите в то, что он вернется? И если вернется, то вернется к вам?
Люси за их спинами тихо выдыхает.
Для Каспиана это как пощечина. Удар по самому больному, самому дорогому. То, что просто нельзя было говорить. Нельзя ворошить, нельзя, нельзя. Ни в коем случае. В глазах Каспиана загорается яростный огонек.
Он вытаскивает меч и они скрещивают клинки.
Но присутствие Люси, ее просьба остановиться, напряженность момента, злые чары. И Эдмунд опускает меч и тяжело дышит. Каспиан стоит совсем близко, они едва-едва не касаются друг друга лбами. И отчего-то теперь его присутствие не злит, успокаивает. Они в одной лодке, им столько еще всего предстоит сделать. Эдмунд ловит себя на том, что ему стыдно. Это не он ждет, не он лишился близкого человека. Он вернется к брату, обязательно вернется, они всегда возвращаются. А Каспиан не сможет. Эдмунд не знает, кто придумал эти дурацкие правила, не знает, можно ли их обойти. Он не верит, что это Аслан, Аслан не может быть настолько слепым. Не понимает, что значит, что больше здесь нечему учиться - это же целый мир. Здесь столько всего неизвестного.
Неужели не может быть так, что мир Питера, на самом деле - здесь. Неужели его брат должен быть заперт навечно в Лондоне. Эдмунд знает, как никто другой, насколько сложно дается Питеру жизнь в том мире. Он не мечтает попасть обратно в Нарнию, он живет этим ожиданием и памятью. Пепел в его голубых глазах - вот и вся настоящая жизнь. Он будто выцветает с каждым днем. Эдмунд старается не думать об этом, но не может.
Сначала Питер, теперь ты, Каспиан, думает он. Тоже, тень человека, которого он когда-то знал. Могущественная, умелая, прекрасная, но все-таки всего лишь тень. И ничто не пугает больше, чем это.
Он с силой втягивает в себя воздух. Ему кажется, что он не может надышаться. Он расскажет Питеру, все, что он увидел в глазах Каспиана, все, что сам он так никогда и не произнесет. А если Питер так и не вернется - унесет с собой в могилу.
Эдмунда бросает в дрожь при одной мысли.
Они больше никогда не заговорят об этом. Но молчание теперь звонче тысяч слов. Они лежат у костра под яркими нарнийскими звездами и думают - каждый о своем под шум моря.
Каспиану мерещится в этом шуме - голос Питера. И он выглядит таким счастливым.
Эдмунду начинает что-то сниться, когда закрываются глаза и он больше не смотрит на короля рядом с собой.
И каждый из них во что-то верит. Возможно, ветер переменится.
Питер\Каспиан.
enjoy!
нам не встретиться больше, ни в волшебных лесах, ни на тихих улочках Лондона
но как не верить, не ждать, если душа моя, тобой оплетена, опутана, околдована
если надежда маячит у каждой двери, стуком-скрипом взрывается где-то внутри
а на каждом выдохе-вздохе только прощание, только звезды и только ты-ты-ты-ты
снежинки кружат у одинокого фонаря, говоря, что скоро сочельник, что все, навсегда
что часы тикают в одну обычную сторону, и что вот у порога зима, та, что еще одна
и что больше нет сил, опуститься и не вставать, засыпая на крыльях первого снега
думая, что есть, где-то он есть, точный и четкий, на краю сознания, план побега
ты там где-то
там где-то
ты.
Ваше Величество, не прощайтесь со мной навсегда, я не верю, что вы не вернетесь
я же вижу в глазах ваших, отчаянная тоска, и однажды, вы снова пройдетесь
по землям своим, которые ваши навечно и пропитаны вами совершенно насквозь,
а время, что время, оно так скоротечно, а вы...вы здесь больше, чем гость!
вы больше, чем солнце в здешних кристально-голубых небесах, вы словно весь этот мир,
а я однажды, построю корабль и натяну паруса, во имя своей непокорной любви,
во имя своего непослушного сердца, и им повинуясь поведу людей своих в море,
ведь никогда - это только лишь слово.
Питер\Каспиан и Сюзан.
enjoy!
А с чего начинался плен,
Кто бы мог тогда угадать (с)
Кто бы мог тогда угадать (с)
У Сюзан мягкие темные локоны, очаровательная улыбка и голубые глаза. У Сюзан мягкие темные локоны, очаровательная улыбка и голубые глаза. Россыпь веснушек на лице.
Как в нее не влюбиться? Каспиан и влюбился бы. Если бы только до этого не встретился с ее братом. Глупое недоразумение. Встреться они не при таких обстоятельствах, не в это время - все получилось бы иначе, уговаривает себя принц. Не было бы ничего, не было.
Но случилось же совсем иначе.
Поединок, разбитая губа, запоздалое осознание. Легендарные короли древности. Сюзан такая красивая, стоит всего в паре метров от него, но напротив стоит его противник. Глаза в глаза. И никаких веснушек. Только родинка на шее. Светлые, золотые волосы. Напряженная спина, прямой взгляд совсем других голубых глаз. И так остро бьет его красота по сердцу, и в голову, как свежий яблочный сидр, что невозможно устоять. И не забыть уже никогда.
Каспиан злится, на себя и на него. Отдает меч и провожает до крепости.
Большую часть времени рядом с ними он молчит. Соглашается, стискивая зубы, сжимая кулаки. И спорит он только с Питером, когда уже совершенно невозможно соглашаться, а он разговаривает с ним, как с ребенком, не дает и слова вставить против. Принц не злится, он все равно уже не может устоять перед этим взглядом, ему остается только отступить. И он отступает каждый раз. Уступает.
Все воспринимают это как должное. Кроме него самого. Сюзан встает на его сторону, поддерживает и смотрит с легкой улыбкой. А с Питером они ссорятся, до криков, до хрипоты, Каспиан впервые чувствует неуверенность Питера, его слабость и злость. И это куда лучше, чем отчаяние и вина. Потом Питер спасает его от белой колдуньи, как тот-самый-герой из сказки. И Каспиан уже сам чувствует себя маленьким восторженным мальчишкой. Он бросает на Питера один единственный взгляд и он выдает его с головой. Не оправдаться, не признаться.
А Сюзан успокаивающе кладет руку на его плечо и вместе с ним стреляет из лука. Совсем рядом. Каспиан разглядывает ее в упор, пытается поймать этот яркий блеск в глазах, эту чарующую улыбку, загнать их в сердце, закрыть там и не выпускать никогда, чтобы они перекрыли то, что бьется под самым сердцем, светит, как солнце. И понимает, что ничего не выйдет.
Он боится, что Питер не переживет поединок и чтобы всего этого не видеть скачет в след за Люси и Сюзан. Он успевает спасти королеву, но мчится обратно с таким отчаянием, как будто может не успеть увидеть Питера еще раз. И он выдыхает с облегчением, когда видит его целым, живым. Сюзан обнимает брата и отходит, Эдмунд вправляет ему плечо, а Каспиан только и может, что стоять рядом и не дышать.
Победа. Каспиан в своей законной короне въезжает в свой замок, его встречают его люди. Он счастлив, он не может не улыбаться. Он хочет сказать им, королям и королевам из легенд, как благодарен. Как будет помнить всегда. И эта мысль заставляет сползти улыбку с его лица.
И Питер смотрит на него на площади. Его взгляд настолько полон чего-то, чего они так и не успели сказать друг другу. Но Каспиан понимает. Он обещает сохранить его меч. Обещает ждать всегда. Одной фразой, одним взглядом.
А Сюзан, прекрасная королева Сюзан, прерывает их, пока они не перешли границы дозволенного. Она целует Каспиана. Невесомо и так по родному. Питер болезненно улыбается за ее спиной.
И остается только вечность ожидания.
Питер\Каспиан.
enjoy!Питер смотрит в зеркало невидящим взглядом. В его зеркале Каспиан.
Все жесты его ломкие-ломанные. Он встает утром, одевается, надевает корону и направляется в большой зал, где его уже ждут. Он улыбается всем своей яркой, теплой улыбкой. За витражными стеклами - дождь. Стучит в окно уже не первый день. В Нарнии осень, сезон дождей. Но Каспиан улыбается и вокруг него расцветает множество несмелых, почти незаметных улыбок.
Таким он стал, король Нарнии Каспиан X.
Власть в его руках - благословение. Кто бы мог подумать, что семнадцатилетний мальчишка, сомневающийся в своих силах, превратится в уверенного в себе короля. Он становится спокойнее. Его взгляд острее и мудрее. Голос глубже и ниже. К нему приходят за помощью и он всегда помогает. Он выполняет свои обязанности так, что теперь уверен - отец бы им гордился.
В гавани уже не первый год стоит Покоритель Зари. С тех пор, как Каспиан вернулся из своего путешествия, он больше ни разу не отправлялся в море. Если бы кто-то спросил его почему, он бы ответил, что сердце его больше не лежит в море. Если он когда-нибудь признается самому себе, то он просто не переживет очередного болезненного ожидания их появления. Но тяжелее будет признаться, что еще одного разочарования от непоявления не должно случиться. Никогда.
Каспиан научился быть таким, каким хотел быть всегда. Это не значит, что он и вправду стал таким. Это значит, что он считает, что так будет правильно. Это не то, чего он действительно хочет, но так проще быть королем.
Он волшебно гибкий и ловкий. Такой красивый. И его народ сочиняет про него сказки и легенды. О его чести и благородстве, как когда-то сочинял про двух сыновей Адама и двух дочерей Евы из другого мира. Каспиан слушает, что про него же рассказывает его маленький сын. Ласково гладит мальчика по волосам. И не вздохнуть, не выдохнуть отчаяния в его невыносимо черных, как озерная гладь ночью, глазах. Сын еще не понимает, что это значит. Но видит лучше всех, тянется к отцу и обнимает его своими маленькими ручками. И король почти счастлив.
По вечерам, в своих покоях, Каспиан снова - мальчишка. Он снова рвано нервный. Изодранный в клочья, от сердца и во все стороны. Такой он внутри, ни одного живого места. На каждом по-прежнему горят прикосновения Питера и его дыхание.
Иногда он берет с полки древний меч, который так и остался с ним здесь, как чудовищная насмешка. Или величайшее откровение. И думает, что когда-нибудь, он выкинет его в море. А корабль свой разобьет о камни. Не сейчас, но когда-нибудь, когда будет совсем невмоготу. Каспиан сжимает рукоять и думает, что невмоготу уже долгие годы, а сил все не хватает.
Каспиан смотрит в зеркало и там - не он. В его зеркале Питер.
И кончиками пальцев по зеркальной поверхности.
Он там - студент и, конечно же, лучший. Все такой же невыносимо красивый, невыносимый весь. Как ярко голубое небо в жаркий полдень. Как лето. Холодные потоки быстрой реки. Он учится, чтобы потом помогать своему отцу. Хотя отца он не совсем хорошо знает, так редко они пересекаются. Но он все равно его любит, а его отец порой приносит книги для него. Всегда выбирает именно те, что Питеру по душе. Книги, что помогают справляться с тем, что он здесь, в Англии, а не там, в Нарнии.
Он читает письма Люси и Эдмунда. А с Сюзан никогда не говорит об этом. Она не хуже его помнит, что было там. Но не хочет ворошить болезненные воспоминания, ей и здесь не так уж плохо, а смотреть в глаза Питеру ей не хватает теперь смелости. Потому что не сказать ничего, не утешить, не предложить вариантов.
А Люси и Эд...Снова были там. И Питер только отчаянно вылавливает из их писем упоминания, детали, мелочи. Как все там, как их народ, что произошло, почему вернулись. Как он теперь держится, как выглядит, как живет, что с ним. Помнят ли, помнит ли. И отвечает добродушно и немного равнодушно, как будто он смирился уже. Люси чувствует подвох. И пишет так, что Питер каждое слово глотает, как живительный глоток воды. Она всегда лучше всех знает, что с ним на самом деле происходит. Умалчивает она только о том, как выглядел Каспиан, когда они уходили и он был совсем-совсем рядом. Мог бы тоже. С ними. Люси молчит об этом.
Питеру тяжело держать себя в руках. Тяжело справляться иногда с самим собой. Но он изо всех сил борется. Изо всех сил.
А потом, в один пасмурный осенний день, он хочет ударить кулаком по зеркалу, а реальность расплывается.
И вдруг. Прикосновение. Истина из моря лжи и притворства.
Ярче тысяч солнц.
@темы: category: slash, pairing: Peter/Caspian, character: Prince Caspian, character: Peter Pevensie, fanfiction
-
-
02.01.2011 в 00:11но как не верить, не ждать, если душа моя, тобой оплетена, опутана, околдована
если надежда маячит у каждой двери, стуком-скрипом взрывается где-то внутри
а на каждом выдохе-вздохе только прощание, только звезды и только ты-ты-ты-ты
снежинки кружат у одинокого фонаря, говоря, что скоро сочельник, что все, навсегда
что часы тикают в одну обычную сторону, и что вот у порога зима, та, что еще одна
и что больше нет сил, опуститься и не вставать, засыпая на крыльях первого снега
думая, что есть, где-то он есть, точный и четкий, на краю сознания, план побега
ты там где-то
там где-то
ты.
Ваше Величество, не прощайтесь со мной навсегда, я не верю, что вы не вернетесь
я же вижу в глазах ваших, отчаянная тоска, и однажды, вы снова пройдетесь
по землям своим, которые ваши навечно и пропитаны вами совершенно насквозь,
а время, что время, оно так скоротечно, а вы...вы здесь больше, чем гость!
вы больше, чем солнце в здешних кристально-голубых небесах, вы словно весь этот мир,
а я однажды, построю корабль и натяну паруса, во имя своей непокорной любви,
во имя своего непослушного сердца, и им повинуясь поведу людей своих в море,
ведь никогда - это только лишь слово.
i love you i love you i love you so fuckin much.
-
-
03.01.2011 в 06:54ты, да, они, оно все, такое-такое
не очень хорошо управляюсь с рифмой, но оно после первого и второго просмотра ПЗ так и вырывалось